Annual Newsletter of the Slavic Research Center, Hokkaido University		SRC Home
	No.12 , December 2004	back to INDEX>>

Victor Shnirelman
(Institute of Ethnology and Anthropology, RAS, Russia, Foreign Fellow, SRC, 2004-05)

Шоссе вырывалось из-под колес и рассыпалось брызгами мелкого дождя по бескрайней равнине. Небо светлело, и впереди подстать ему необычной для нашего европейского глаза лазурью голубели крыши японских домиков. Мы мчались к айнам, надеясь застать, если не начало церемонии, то хотя бы ее кульминационный момент. А начиналось все весьма драматично…

Приехав на остров Хоккайдо, мы с женой первым делом поинтересовались, что и как можно узнать о живой традиционной культуре. Милые девушки из туристического агентства дали адрес интернет-сайта г. Саппоро, рассказывающего о предстоящих праздниках в самых разных уголках Хоккайдо. Первое, что привлекло наше внимание, был айнский праздник чип-санке, церемония спуска на воду новых лодок. Айнами я никогда прежде не занимался ¹⁾ , и их изучение не входило в программу моего пребывания в Саппоро. Но мне стало интересно, что может узнать об айнах любознательный иностранец, посетивший Хоккайдо. Короче говоря, речь шла об образе айнов и айнской культуры, об их экзотизации и стереотипизации

В мае 1997 г. японский парламент принял закон, признавший своеобразие айнской культуры и разработавший механизм ее популяризации. С тех пор айнские музеи получают субсидии; устраиваются передвижные выставки, дающие японцам представление об айнской культуре; айнов стали приглашать с лекциями в разные города Японии. Мне, например, довелось присутствовать на новогоднем обряде айнов, устроенном видным айнским политиком Щигеру Кайяно в Национальном музее этнологии г. Осака в декабре 2000 г.

Итак, мы собрались в айнский поселок Нибутани и уже предвкушали встречу со старейшинами, участие в ритуале, наслаждение старинными танцами. Но … жизнь внесла свои коррективы. Накануне, 19 августа было объявлено, что с юга на Хоккайдо движется мощный тайфун. По всем расчетам он должен был обрушиться именно на тот район, где нам предстояло побывать. Наш заботливый гид связался с Нибутани, чтобы узнать о перспективах проведения церемонии. «Старейшины думают», — был ему ответ. Ничего определенного не удалось узнать и к концу дня — поездка явно срывалась. План пришлось изменить, и все утро следующего дня мы продолжали названивать в Нибутани. Однако добиться ясности долго не удавалось. Старейшины продолжали раздумывать. Наконец, около 11.00 мы получили положительный ответ: церемония состоится! Но, как и планировалось, в … 11.30. Наша радость перемежалась с замешательством — до Нибутани езды на автомобиле около двух часов. Стоит ли рисковать, если тайфун никто не отменял? Времени на раздумья не было, и мы решили, надо ехать. Экипировка не заняла много времени, хотя надо было быть готовыми к самым разным неожиданностям. Накануне в Саппоро лил проливной дождь; он продолжался и утром, что мы расценивали как верный признак приближавшегося тайфуна.

Ненастье не оставляло нас и по выезде из Саппоро. На шоссе было безлюдно, нам не встретилось ни одной машины — явно никто не рисковал по своей воле отправляться в жерло тайфуна. Но — о, чудо! Чем ближе мы были к заветной цели, тем суше становилось шоссе, тем скорее расчищалось небо; оно уже не выглядело таким хмурым, как в Саппоро; тучи быстро уносились куда-то вдаль, оставляя небу его первозданную голубизну… Похоже, боги айнов смилостивились и в предвкушении предназначавшихся им даров остановили казавшийся столь неизбежным ураган.

И вот мы в Нибутани. К нашему удивлению, здесь ничто не напоминает ни о тайфуне, ни о дожде. Правда, и следов ритуала не замечается, хотя глаз радуют живописно разбросанные по территории музея айнские тростниковые домики. С приятным чувством давнего знакомства обнаруживаю среди них склад на высоких сваях — точно такие «балаганы» я видел у ительменов Камчатки. Тем временем выясняется, что церемония чип-санке уже началась, но к месту ее проведения надо ехать по отлогому берегу небольшой, но быстрой реки Сару. Мчим туда. К ритуалу открытия церемонии и спуску первой лодки мы уже опаздываем. Но не все потеряно, предстоит спуск еще двух лодок. Приезжаем. На площадке у берега уже стоят другие автомобили — значит, мы здесь не будем одиноки. И, правда, на узкой полоске берега уже собралось человек сорок-пятьдесят. Многие — в спасательных жилетах и резиновых сапогах. Сапоги здесь весьма уместны: после дождя глинистый берег размок, ноги вязнут в жидкой грязи и разъезжаются — на это наша блестящая выходная обувь явно не рассчитана. Но об этом думать некогда. У самой кромки воды видим инау — несколько воткнутых в берег высоких деревянных палочек, искусно украшенных кудрявой стружкой. Они изображают птичек, передающих послания божествам. Это — традиционный айнский алтарь, объект поклонения и неизменный атрибут любого ритуала. Рядом с инау видим бутылку сакэ и лаковую японскую чашу с лежащей на ней плоской деревянной ложечкой, предназначенной для посланий божествам. Исполнителю ритуала полагается обмакнуть ложечку в чашу с сакэ, три раза брызнуть каплями сакэ на инау, а затем себе на голову и оба плеча. Так он приносит дар божеству и получает его благословение.

Пока мы интересовались деталями ритуала, привезли лодку на грузовике и с помощью современного подъемного крана ловко выгрузили на берег. Все делалось споро и буднично, и ни айнов в праздничных нарядах, ни старейшин, руководящих церемонией, явно не усматривалось. ²⁾ Но лодка была настоящая айнская, выдолбленная из цельного древесного ствола. Мужчины без труда столкнули ее на воду, и у нее внезапно выстроилась длинная очередь зрителей, желавших прокатиться вниз по течению быстрой реки. Многие из молодых людей приехали сюда туристами, чтобы, подобно нам, посмотреть на айнскую церемонию и, насколько возможно, поучаствовать в ней – говорят, того, кто проплывет в такой лодке, в течение года ждет успех.

Но где же айны в традиционных костюмах? Один из немногих айнов, встретившихся нам на берегу, оказался старым знакомым нашего гида. Он-то, как выяснилось, и организовывал церемонию в этот раз. Одет он был празднично — в белую расшитую рубаху и черные брюки. Но, приглядевшись, мы поняли, что рубаха была явно европейского производства. Он объяснил нам, что, когда его сородичи задумались о возрождении своей культуры, они не смогли вспомнить ни одного ритуала, кроме чип-санке. Новую лодку айны обычно изготовляли раз в несколько лет и спускали на воду весной. Но заново этот ритуал был совершен 20 августа 1972 г., и поэтому эта дата достаточно случайно стала днем проведения ежегодной церемонии. Сейчас айны лодок уже не делают, а берут их для проведения церемонии напрокат в местном музее.

Люди весело забирались в лодку, вмещавшую до 10-12 человек. На корме каждой лодки неизменно стоял инау, оберегая ее пассажиров от превратностей судьбы. Лодочниками работали взрослые мужчины-айны, искусно управлявшие движением лодок с помощью длинных шестов. Отчалив от берега, лодки быстро исчезали за поворотом.

Пока желающие плавали, мы как приезжие этнографы удостоились чести совершить обряд у инау. Мужчины, как и положено, пообщались с инау, правда, без традиционных головных уборов — их в наличии не оказалось. А единственная среди нас женщина совершила обряд поклонения реке рядом с инау, подтвердив справедливость оппозиции, характерной для многих традиционных обществ: мужчинам — твердое и горячее, а женщинам — влажное и холодное.

Вскоре два экскурсионных автобуса привезли назад уплывших на лодках туристов, и все желающие отправились в музей. В одном из его экспозиционных зданий был отправлен заключительный ритуал сожжения инау. На месте его проведения мы обнаружили множество туристов. Они сгрудились в центре здания с одной стороны от наполненного золой священного очага. Там все еще тлели остатки инау, распространяя вокруг приятный ивовый запах. Высоко над очагом на длинных жердях, застыли огромные копченые лососи — непременный атрибут традиционного айнского жилища. Боковую стену занимали многочисленные пучки стружки, защищающие жилище от злых духов. В айнском жилище всегда имеется и священный угол, подобный «красному углу» русской избы. Там стоят крупные лаковые сосуды, где, по поверьям, обитают домовые.

Задняя стена дома является священной, как это и положено традиционному жилищу (с этим я встречался у тлингитов Аляски, квакиутлей Британской Колумбии, коряков Камчатки, казахов Казахстана). Изнутри ее прикрывали красочные плетеные циновки. Сейчас такую циновку вешают лишь на время церемонии и заботливо убирают тотчас же после ее окончания. Это еще раз напомнило нам о том, что мы находимся в музее, где все вещи паспортизированы и находятся под неусыпным контролем. И в то же время это — не музей мертвых реликвий, к образу которого мы так привыкли в России. Айны совместно с японцами сумели сделать музей живым и развивающимся организмом, где прошлое вовсе не отделено непроходимым барьером от настоящего. Здесь традиционная культура постоянно воспроизводится в периодических ритуалах, проводимых самими айнами. Она живет в видеофильмах, знакомящих посетителя с различными сферами айнской культуры. О ней можно узнать и на специальных занятиях, где желающие обучаются айнским узорам, технике плетения и пр. Здесь же можно прослушать лекцию об истории айнов и их языке.

Итак, мы находимся в центре айнского общинного здания. Войдя в дом, замечаем торжественно восседающих на циновке у очага троих айнов, один из которых оказывается нашим новым знакомцем. Чувствуется, что день для него сложился удачно. И сейчас он с удовольствием курит сигарету, изредка отрываясь от нее лишь для того, чтобы отхлебнуть из жестяной банки столь любимого всеми японцами пива. Все одеты буднично — специфических айнских нарядов не видно. Неслучайно, активный участник другого представления для туристов, выступавший перед публикой в традиционном айнском халате подчеркнул: «То, что вы видите на мне, это — мой рабочий костюм, а вне работы я одеваюсь, так же, как и вы». Иными словами, музей — это репрезентация и интерпретация айнской культуры, а его работники — профессионалы, старательно и талантливо играющие свои роли.

Насладившись видом музея, мы отправились назад, беспечно позабыв о наших былых тревогах и неосторожно подсмеиваясь над причудами местной погоды. И тут-то она нам о себе напомнила. Неожиданно на нас обрушились потоки ливня, превратив еще недавно блестевшую на солнце скоростную трассу в нечто невообразимое. Все погрузилось во мрак. Казалось, что разверзлась преисподняя. И фары проносившихся за окном машин сверкали потусторонним светом, напоминая нам об опасностях общения с горными божествами. Похоже, что боги айнов дали нам небольшую передышку лишь для знакомства с айнской культурой и участия в ритуале. После этого либо они почувствовали себя свободными от каких-либо обязательств перед гостями, либо мы обидели их нашим легкомысленным отношением к тайфуну. В любом случае мы еще раз поняли, что этнографу расслабляться не следует. Похоже, боги айнов внимательно следили за нами…