< !-- Google Tag Manager (noscript) -->

ACTA SLAVICA IAPONICA

Volume 16 (1998)

Евреи СНГ на пороге третьего тысячелетия
Мордехай Альтшулер

Введение	А. Накануне перемен	Б. Евреи и нееврейское население	В. Между эмиграцией и налаживанием жизни еврейской общественности
Г. Демографический и социальный облик	Заключение		Notes

А. Накануне перемен

В 1985 году, перед приходом к власти Михаила Горбачева, уровень эмиграции из Советского Союза был самым низким за последний многолетний период,² и даже число евреев, обдумывающих возможность эмигрировать из страны, существенно снизилось.³ Многие из тех, кто в семидесятые годы видел в эмиграции осуществимую на практике возможность, отказались от нее после того, как она стала нереальной. Однако два основных фактора способствовали тому, что эмиграция как отдаленная по времени ее реализации возможность продолжала оставаться в сознании многих евреев: вопервых, у большого числа советских евреев имелись родственники или друзья среди четверти миллиона евреев, эмигрировавших в Израиль и другие страны с начала семидесятых годов, они переписывались с ними, ощущали свою близость к этим людям и были осведомлены об их жизни; вовторых, в советских средствах массовой информации значительное место уделялось пропаганде, направленной против еврейской эмиграции, и это опосредованно способствовало тому, что эта тема продолжала оставаться в сознании немалого количества евреев.⁴

В начале восьмидесятых годов появились некоторые признаки, свидетельствующие об облегчении условий приема в высшие учебные заведения для евреев. Безмолвное подавляющее большинство евреев в это время, подобно массе советских граждан, было главным образом обеспокоено проблемами ежедневного существования. В то время как по отношению к большинству еврейского населения действовала политика послаблений, по отношению к еврейским диссидентам применялись строгие меры с целью изолировать их от основной массы еврейского населения.⁵ В июле 1985 года двадцать участников еврейского движения находились под стражей или в ссылке. Небольшие по количеству участников и недостаточно сплоченные группы еврейских деятелей выступали в средствах массовой информации на Западе от имени евреев СССР, но их влияние на большинство еврейского населения было незначительным. Это были в основном люди, которые порвали связь с советской действительностью и, не имея реальной возможности эмигрировать из страны, все свои усилия сосредоточили на культурной и образовательной деятельности в кругу близких им по духу и интересам людей. Их главной общественной опорой были не советские евреи, а мировое еврейство, главным образом евреи США, которые и заботились о ежедневных нуждах евреев-диссидентов. За двадцать лет борьбы за права советских евреев в США и других странах Запада были созданы специальные организации, которые действовали исключительно в этой сфере.⁶ Однако влияние этих организаций находилось на самом низком уровне в середине восьмидесятых годов по следующим четырем причинам: а) в начале восьмидесятых годов вследствие войны в Афганистане ухудшились отношения между США и СССР, в результате чего возможность воздействовать на советское руководство была незначительной; б) многие американские евреи считали, что приезд советских евреев усилит их общины, но выяснилось, что по прошествии нескольких лет новые иммигранты порывают свою связь с еврейской общиной и поглощаются "основным потоком" американского общества; в) бЧльшая часть американских евреев США считает, что Израиль является домом для гонимых евреев, и в результате того, что большинство советских евреев, в восьмидесятые годы выехавших из СССР с израильскими визами, предпочли отправиться в США или другие страны,⁷ многие из евреев Америки стали отмежевываться от советских евреев; г) в израильском обществе также усиливалось нежелание признавать эмигрантов из Советского Союза, поскольку до выезда большинство из них заявляло о своих сионистских взглядах, однако предпочло воспользоваться теми правами, которые им предоставлял статус политического беженца в США. Чем меньше интересовались на Западе евреями Советского Союза, тем слабее становилась деятельность еврейских групп, выступавших от имени советских евреев.

Абсолютно противоположной по своему характеру, но также претендовавшей на роль рупора советских евреев, являлась связанная с советскими государственными структурами группа, которую можно разделить на три подгруппы. Первую подгруппу составляли советские функционеры и журналисты, которых объединяло членство в Антисионистском комитете советской общественности, созданном КГБ в 1983 году,⁸ и которые занимались антиизраильской, антисиони-стской и даже антисемитской пропагандой. Во вторую подгруппу входили писатели, поэты и журналисты, которые публиковались в журнале на языке идиш "Советиш Геймланд", выходившем в Москве с 1961 года. Они старались внести в свои произведения еврейское содержание, но большинство этих литераторов было старше шестидесяти лет, и это означает, что они принадлежали к тому поколению, которое успело побывать в тюрьмах и лагерях до середины пятидесятых годов, и были осторожны в выражении любых национальных чувств.⁹ Третью подгруппу составляли раввины, которые, заботясь о сохранении немногочисленных существовавших в это время религиозных учреждений, работали на советскую пропаганду, осуждая сионизм, отрицая существование антисемитизма и т.п. Большинство раввинов были людьми преклонного возраста, и в 1984 году в Советском Союзе в целом числилось только 58 официально признанных раввинов (по сравнению с 62 в 1980 году). Накануне прихода к власти М. Горбачева (в 1984 году) в СССР действовали 91 зарегистрированная религиозная организация (синагога) и 22 незарегистрированных. Таким образом, более или менее регулярно действовало всего 113 синагог, и лишь у половины из них был раввин.¹⁰

Подавляющее большинство еврейского населения неприязненно относилось к деятелям из Антисионистского комитета, поскольку видело в них прислужников власти. Большинство евреев отмежевывалось также и от писателей на языке идиш, в особенности от редактора журнала "Советиш Геймланд" Арона Вергелиса, являвшегося по совместительству членом Антисионистского комитета. Небольшая группа раввинов также не обладала существенным влиянием на широкие круги населения, поскольку бЧльшая часть евреев СССР не была религиозна и в синагогу приходило только небольшое количество пожилых людей. Небольшие группы молодых людей, обратившихся к религии в восьмидесятые годы,¹¹ предпочитали заниматься организацией молитвенных собраний самостоятельно и не вступать в контакт с раввинами, которых они считали служителями власти. Отсюда следует, что все еврейские группы, выступавшие от имени миллионов евреев Советского Союза, обладали самым незначительным влиянием среди еврейского населения в целом.

Назначение Михаила Горбачева на пост генерального секретаря КПСС и те критические заявления, которые он сделал уже в начале своей карьеры в роли руководителя государства, пробудили в широких кругах интеллигенции надежды на изменения. Евреи, значительная часть которых принадлежала к этому кругу, испытывали те же чувства, хотя многие из них также опасались возможных взры-вов народной ненависти. "Гласность", обещавшая гражданам бЧльшую свободу для выражения своих чувств в сфере культуры и искусства и изменение отношения власти к критике, была с радостью встречена интеллигенцией страны в целом и большинством евреев в частности. "Перестройка", которая превозносила личные способности человека, пробудила в них надежды на то, что перед евреями открываются большие возможности на продвижение вверх по социальной лестнице. Они поверили, что с этого момента прием в высшие учебные заведения будет осуществляться на основании личных способностей абитуриента, а не на основании его национальности. В этот период уменьшилась в значительной мере антисионистская пропаганда, не лишенная также антиеврейских и расистских элементов,¹² и в советской прессе были опубликованы статьи, в которых подчеркивалось, что критика сионизма до этого времени была в основе своей антимарксистской.¹³

В это время некоторые сионистские деятели были выпущены на свободу или получили разрешение вернуться из ссылки. Стали появляться первые признаки, говорившие о сближении с Западом, и были сделаны первые символические шаги по пути к выходу из длительного застоя в отношениях между СССР и Израилем,¹⁴ которые зародили надежду у евреев, подавших заявление на выезд из страны.¹⁵ В 1987 году евреям было выдано 8155 разрешений на выезд, что составляло значительное увеличение по сравнению с предыдущим годом. Почти прекративший свое существование в начале восьмидесятых годов еврейский "самиздат" стал выходить в больших объемах, и теперь он пользовался спросом даже у тех людей, которые раньше не посмели бы притронуться к материалам подобного рода.¹⁶ Еврейские семинары и просветительные кружки развили свою деятельность в крупных городских центрах, а власти не преследовали активистов. В эти кружки стали приходить люди, не принадлежавшие ранее к кругу диссидентов. Вследствие того, что советские средства массовой информации в это время обладали некоторой свободой, начали проявляться определенные изменения в двух изданиях на языке идиш: журнале "Советиш Геймланд" и газете "Биробиджанер штерн", выходившей в Еврейской автономной области. На их страницах стали все больше и больше появляться статьи об уничтожении советской еврейской культуры в последний период правления Сталина. Редакторы этих изданий хотели приблизить к себе молодежь и дать возможность высказаться тем, кто не придерживался строгой партийной линии, что противоречило нормам, принятым до прихода к власти М. Горбачева. Эта молодежь — ученые и писатели — нашли общий язык с еврейскими диссидентскими кругами и представляли собой своего рода переходное звено между официальными изданиями и оппозиционными власти кругами.¹⁷ Такой подход соответствовал имевшей в это время место атмосфере некоего примирения между властью и оппозицией. Эти перемены, которые стали прояв-ляться среди еврейского населения в 1985-1987 годах, являлись главным образом результатом гласности и не были связаны с какими-либо изменениями в советской национальной политике.

В первые годы нахождения на посту руководителя государства Михаил Горбачев не уделил никакого внимания национальным вопросам, а в своей речи на XXVII съезде КПСС (25 февраля - 6 марта 1986 года) он даже представил решение национальных проблем как одно из больших достижений советской власти.¹⁸ Однако демонстрации в столице Казахстана в декабре 1986 года, столкновения между азербайджанцами и армянами и интенсивная национальная деятельность в прибалтийских республиках привели нового руководителя к выводу о том, что удовлетворяться пустыми лозунгами о решении национальных проблем уже невозможно и следует обдумать этот вопрос со всей серьезностью. В феврале 1988 года он заявил, что будет созван специальный пленум КПСС для обсуждения национальных проблем, а в Академии наук СССР был создан специальный центр по изучению национальных проблем в Советском Союзе.¹⁹ Параллельно с этим проходили обсуждения тех поправок, которые необходимо внести в законодательство по религиозным вопросам.²⁰ Следует отметить, что эти поправки также были связаны с изменениями, намечавшимися в национальной политике. Не удивляет поэтому, что на XIX партийной конференции (28 июня - 1 июля 1988 года) было принято особое решение по национальному вопросу. Следующий параграф из этого решения обладал особенным значением для еврейского насе-ления: "Следует позаботиться, чтобы национальности, проживающие за пределами своих государственно-территориальных образований или не имеющие их, получили больше возможностей для реализации национально-культурных запросов, особенно в сфере образования, общения, народного творчества, а также для создания очагов национальной культуры, использования средств массовой информации, удовлетворения религиозных потребностей".²¹ В решении говорилось о праве и даже обязанности поощрять культурную деятельность национальных групп, не имеющих своих государственных образований в СССР, и оно также признавало религию в качестве одного из национальных проявлений. Эти два утверждения обладали первостепенным значением для тех евреев, которые хотели продолжать жить в Советском Союзе и развивать свою культуру. Признание религии в качестве одного из элементов национальной культурной деятельности обладало особым значением для евреев, у которых существует тесная связь между религией и национальностью. На основании вышесказанного, можно прийти к заключению о том, что оправданно рассматривать 1988 год как поворотный момент в подходе советских властей к национальным проблемам вообще и к еврейскому вопросу в частности.